У меня появились тараканы. Не буду объяснять, что это такое. Тот, у кого их нет, все равно не поймет, а тот, у кого они есть, и так знает.

Скажу только, что они были повсюду. Не то, чтобы я с ними не боролся; наоборот, как только они появились, я довольно ретиво взялся за это дело. Начал с того, что рассыпал вдоль плинтусов какой-то порошок, купленный в магазине хозтоваров. Они разгуливали по нему, как пляжники по песку, и растаскивали по квартире. Дихлофос и "Прима" их не брали, как мне сказали, к ним тараканы уже давно не чувствительны.

Я обзванивал всех своих знакомых и получал кучу ценных советов, как с ними бороться. Советы не помогали. Полгорода было занято тем, что изыскивало для меня новейшие средства против насекомых. Наконец мне притащили флакон какой-то импортной аэрозоли, только привезенной самолетом прямо из княжества Лихтенштейн. На флаконе на шести языках, в том числе на корявом русском, было грозное предупреждение: работать только в противогазе.

Противогаза у меня не было. Я заткнул рот мокрой тряпкой, как меня учили когда-то на занятиях по гражданской обороне, и стал брызгать.

Тараканы побежали. Они, толкаясь, лезли из-под плинтусов, из щелей, толпами неслись ко мне, и подставляли свои носы, или что у них там, под ароматные струи аэрозоли. Сильные отпихивали слабых, чтобы поскорее ухватить свою порцию яда. Наиболее наглые лезли по моим рукам прямо к флакону.

Это доконало меня. Я понял, что бороться бесполезно.

Хотя, впрочем, нет. Зимой я предпринял еще одну попытку. Журнал "Химия и жизнь" напечатал статью о том, что тараканы не переносят холода, что в древности на Руси с ними так и боролись — вымораживали дом, и никаких тебе тараканов. Прекрасно, я решил воспользоваться опытом предков. Перекрыл вентиль батарей отопления, открыл настежь окна и укатил на неделю к маме.

Результат был ошеломляющий: потрескавшийся паркет, лопнувшие трубы отопления и канализации, отставшие и висящие кусками обои. А тараканы отсиделись у соседей и вернулись. И вот тогда я решил — все! Никакой борьбы! Пусть себе живут.

... О, если бы я твердо следовал этому решению. Я бы непременно следовал ему, если бы не одно обстоятельство.

Моим тараканам взбрело в голову, что моя пища недостаточно разнообразна. Они решили, что лучшая приправа к любому блюду — они сами. И они шли на самопожертвование, чтобы доказать мне это. Если раньше тараканы таскали и ели мои припасы, то теперь я сам был вынужден есть тараканов. Я, пожалуй, снес бы и это, человек ко всему приспосабливается не хуже тех же насекомых, только вот гости никак не могли привыкнуть. Особенно недовольны бывали дамы, и из-за этого я никак не мог устроить свою личную жизнь.

Ну, представьте, приходит к вам в гости девушка, садитесь чай пить; и вдруг — бац, у нее в пирожке таракан. Для вас это, конечно, ерунда, да и таракашечка-то пустяковый, махонький, съешь — не почувствуешь. А для женщины — это трагедия. Мне даже скорую приходилось вызывать.

Вот из-за этого я и принял роковое решение — возобновить борьбу.

Однажды в дверь позвонили. На пороге стоял маленький мужичонка.

— Тараканы не беспокоят?

Я понял, что это он. Ангел-хранитель, принявший грубый земной облик, дабы не шокировать меня своим великолепием. Он вытащил из кармана пузырек.

— Это витурам. Слегка побрызгайте по углам и все, тараканов не будет.

Я уж не помню, сколько шкур содрал он с меня за эту скляночку. Я отдал бы гораздо больше. Да что там, честь и совесть отдал бы.

Схватив дрожайшей рукой пузырек, я побрызгал. В тот же вечер тараканы покинули мою квартиру. Утром, выйдя на работу, я остановился, пораженный грандиозным зрелищем.

Из пяти подъездов моего дома пятью ручейками вытекали тараканы. На дороге они сливались в мощную, организованную колонну и, стройными рядами, уходили в неизвестном направлении. Многие чего-то тащили, должно быть, домашний скарб. Возглавлял колонну здоровенный рыжий тараканище из моей квартиры, за которым я охотился уже три года. Я снял ботинок и убил его. Тотчас же откуда-то выскочил другой и возглавил шествие. Ничто не могло ни остановить, ни повернуть эту колонну. И я пошел на работу.

Вечером с лестничной площадки раздался женский визг. Я выскочил из квартиры. На перилах лестницы сидела Евдокия Яковлевна из восьмидесятой квартиры и визжала. А по лестнице несся, покидая дом, поток крыс и мышей, столь же организованный, как и утреннее шествие тараканов.

Евдокия Яковлевна визжала, не переставая. Распахивались соседские двери. Женщины с воплями убегали назад в квартиры или же плюхались прямо на пороге. Мужики, устав молотить грызунов чем попало, закурили, и начали с жаром обсуждать событие. Я тихо ушел к себе, не приняв никакого участия в дискуссии.

Потом в доме стали пропадать собаки. Они радостно выходили гулять с хозяевами, но при попытке вернуться домой, рвали поводки и убегали. Кошки держались дольше. Но, однажды, и они собрались, и огромной толпой ушли прочь. Остался только один маленький котенок. Он сидел на крыше и, по-видимому, боялся спуститься. Всю ночь его жалобный писк разносился над осиротевшим домом. Утром мальчишки залезли на крышу и спасли его. Но едва они спустились на землю, котенок вырвался и убежал. Догнать его не удалось.

В воздухе мучительно повисла неизвестность. Старушки стали поговаривать о нечистой силе, молодежь — об инопланетянах. Первые пригласили попа, вторые — ученых. Поп приехал, но в дом заходить не стал — покадил издали. Ученые так и появились.

Дом наш приобрел в районе дурную славу. Над ним перестали пролетать птицы. От жителей шарахались, как от зачумленных, пускали везде без очереди, лишь бы не стоять рядом.

И я уже с теплотой вспоминал то чудное время, когда мне было так славно с моими таракашечками. Боже мой, как хорошо было бы сидеть себе в кресле, смотреть телевизор, попивая чай, приправленный насекомыми. А они бегали бы по мне, по стенам, по полу, и все было бы так прекрасно.

И вот однажды утром, выйдя из дома, я остановился потрясенный.

Изо всех подъездов нескольких близлежащих домов выбегали тараканы и сливались в стройную колонну, уходящую в неизвестном направлении...

Прошло три года. Город наш опустел. Так же, как капитан оставляет свой корабль последним, так и я покидал свой город с последним эшелоном. В памяти остались пустынные улицы, по которым ветер, тоскливо завывая, гнал обрывки пожелтевших газет - все, что осталось от бывших жителей. Уличные фонари, раскачиваясь, отбрасывали на мостовую зловещие тени.

Потом они погасли...

Все! Больше я не вспоминал о своем бывшем городе.

Мне весьма неплохо жилось на новом месте. И душа моя успокоилась.

Но вот однажды, ненастным осенним вечером, когда ветер гулко завывал в вентиляционной трубе, в прихожей резко прозвонил звонок.

На пороге стоял маленький мужичонка.

— Хозяин! Тараканы не беспокоят?...