- Информация о материале
- Автор: Андрей Шипилов
- Категория: И Упало Слово
- Создано: 15 января 2017
Еще только вчера, когда они расставались после несостоявшейся Казни, Дабл Ви выглядел изможденным стариком. А сейчас Корчака с Еленой встретил прежний Дабл Ви, сосредоточенный, подтянутый, эффективный.
— Такэда до такой степени интересуется вашим расследованием, Корчак, — сказал он, что фактически уже переселился к нам в Лагерь, — он непременно хочет присутствовать на вашем сегодняшнем отчете, так, что нам придется подождать его.
— Да, собственно, будь моя воля, — я бы не торопился с этим отчетом, — ответил Корчак, мы еще только на полпути, но раз вы нас вызвали, будем обсуждать то, что имеем.
— Мы уже много чего имеем! Мне самому удалось кое-что обнаружить, по своим каналам. Такэда мне сообщил, что у него тоже есть интересная информация. Ну а уж вы-то точно продвинулись в расследовании еще дальше. Так что у нас будет, что обсудить.
Он откинулся на спинку кресла.
— Я вот, что хотел спросить у вас, Корчак. Еще вчера хотел, но сил уже не было. Вы поняли, почему я так решительно пресекаю любые ваши попытки посетить лагерь? Не только ваши лично, а всех, кто работает в вашем центре.
— Думаю, да. Стоило мне оказаться в лагере, как я начал ощущать себя лагерником, как будто и не было этих двух месяцев cвободы.
— Вот! У вас, Корчак, есть замечательная черта, вы умудряетесь сразу схватывать самую суть. Лагерь — это страшный яд, который поражает человека на всю жизнь. Исцелиться от него невозможно. Вот есть такая болезнь — алкоголизм, слышали про неё?
— Да, знаю, в лагере она тоже встречалась, особенно среди начальства.
— Алкоголизм нельзя вылечить. Человек может не прикасаться к алкоголю годами годами, так что у окружающих создается полная иллюзия его исцеления, но стоит ему взять в рот хоть каплю спиртного, как болезнь мгновенно возвращается, как будто и не было это светлого промежутка трезвости. Вот и вам может казаться, что вы забыли лагерь, избавились от него. Что выжали его из себя до капли. Вы можете вознестись на вершины славы, власти и благополучия, но стоит вам оказаться в соответствующих условиях — как Лагерь выпрыгнет наружу из глубин вашего сознания, и вы вновь превратитесь в лагерника. Человека из лагеря вытащить легко, но невозможно вытащить лагерь из человека. Берегитесь Лагеря, Корчак! Не приближайтесь к нему! Бойтесь его, даже тогда, когда вам будет казаться, что бояться уже совсем нечего. И если, у вас когда-нибудь будет выбор, лагерь или смерть, я бы на вашем месте предпочел бы умереть.
Запищал интерком.
— К вам Такэда Сокаку, — сказал Адъютант.
— Пропустите его, — ответил Дабл Ви.
— Он сам прошел, не спрашивая разрешения, — ответил Адъютант, — я просто звоню предупредить.
Такэда показался в дверях.
— Здравствуйте, Корчак, здравствуйте, Елена, — сказал он. — А с вами, Владимир, Владимирович, мы уже виделись.
Было видно, что Такэда пребывает в хорошем настроении. Он расслабленно плюхнулся в кресло бесцеремонно пододвинул к себе столик и распорядился:
— Закажите нам всем кофе, Владимир Владимирович. А мне сэндвичи, я не успел позавтракать, у меня была очень важная встреча.
— У вас, каждый раз важная встреча, Такэда, когда мы тут собираемся обсудить наше дело, — улыбнулся Дабл Ви, — В прошлый раз вы тоже на важную встречу торопились.
— О да, — серьезно, сказал Такэда, — в прошлый раз я встречался с тем же самым человеком, что и сейчас, и эти встречи, они как раз касаются нашего дела. У меня — свежая информация, но я прежде хотел бы услышать вас, Владимир Владимирович, ведь это вы так настаивали на сегодняшней встрече.
— Да! — ответил Дабл Ви, — кажется, я сам напал на след, самостоятельно.
Он включил проектор.
— У меня нет такой прекрасной компьютерной программы, как у вас, Корчак, так что я буду по старинке.
На экране появились слайды каких-то технических приспособлений.
— Вот это деталь, артикул 125.437.642.354. И вот это — тоже деталь 125.437.642.354. И эта деталь — тот же артикул. Отличаются только буквой модификации. Все три детали производятся в разных цехах нашего Лагеря. Все они по документам являются одной и той же деталью — линией ультразвуковой задержки для рыбацких эхолотов. Но вы видите, что даже внешне это совсем непохожие детали. По моему приказу инженеры подняли всю документацию этого эхолота. Так вот — на самом деле для него предназначена только последняя деталь. Для чего предназначаются две остальные — неизвестно. Их дальнейший путь удается отследить только до склада, а куда они деваются дальше — непонятно. По документам — все чисто, но фактически эти детали просто испаряются.
Дабл Ви победно посмотрел на присуствующих, ожидая реакции. Но и Корчак и Такэда и Елена остались абсолютно равнодушными.
— Вас это не удивляет? — изумился он, — вы знали об этом?
— Да, мы знаем об этом, — подвердил Корчак.
— Не могу сказать, что я знал все эти подробности, но я предполагал, что именно так все у них организовано, — сказал Такэда.
— Тогда может быть вы еще и знаете, для чего предназначаются все эти «левые детали» и куда они деваются? — резко спросил Дабл Ви. — Может вы знаете еще и о масштабах происходящего?
Он начал листать слайды.
— Я распорядился поискать и другие детали с совпадающими артикулами. И знаете, что оказалось? Несовпадающих совсем нет! На каждую настоящую деталь, которая производится у нас в лагере, приходится как минимум еще 2-3 с тем же номером, которые предназначены непонятно для чего.
— Помните, я в прошлый раз сказал, что когда вы обнаружите утечки общественного продукта, вы не сможете вернуть украденное в общественный оборот? — заметил Такэда, — Так вот, я оказался прав. Вы обнаружили утечки и не знаете, как их можно использовать, для чего они вообще предназначены.
— Вы знали об этом еще тогда, Такэда? — изумился Дабл Ви.
— Тогда я только догадывался. Теперь — знаю, — ответил Такэда.
— Ну тогда, быть может, вы сейчас тоже попробуете догадасться, куда всё это девается? Это огромные объемы «левой продукции». На всей Земле нет столько места, чтобы складировать всё это!
— Смотря какой смысл, вы складываете в слова «на всей Земле», — флегматично ответил Такэда, — вы, Владимир Владимирович, никогда не задавали себе вопрос о том, что там может скрываться под этим серым цветом на карте Корчака?
Ян вздрогнул, он быстро обернулся к Елене и наткнулся на ее изумленный взгляд. Вопрос, который Такэда задал Дабл Ви, один в один, слово в слово совпадал с вопросом, который Глинская в прошлый раз задала Корчаку.
Дабл Ви задумался.
— Ну, конечно, — воскликнул он, — мог бы и сам догадаться! Все их склады расположены где-то там, в серой зоне!
— Не только склады, — заметил Такэда, — но и производство. Все эти «лишние» детали, они же должны как-то использоваться. Где-то из них чего-то собирается. Если бы это происходило в наших лагерях, тогда бы вы, Владимир Владимирович, это бы уже давно обнаружили, по тем же номерам артикулов. Так что у них там свои склады, свои Лагеря. Поскольку наличие производства подразумевает наличие работников, причем работников квалифицированных. Инженеров. Технологов. Администраторов.
— Вы говорите это таким беспечным тоном, Такэда, — сказал ошеломленно Дабл Ви, что у меня создается впечатление, что происходящее вас ничуть не пугает.
— Пока я предпочту не бояться. Я полагаю, что опасаться надо только тех вещей, угроза которых очевидна, и совершенно глупо опасаться простой неизвестности. Мы же пока не знаем об этом ничего, кроме того, что за пределами лагерей, на территориях, что мы считали необитаемыми, на самом деле есть какая-то жизнь.
Корчак ощутил, как по его спине пробежали мурашки. Такэда сейчас просто дословно повторил слова Шарлотты, сказанные на их последней общей встрече. Причем, Корчак готов был поклясться, что Такэда не просто повторил слова Шарлотты, но и старательно воспроизвел ее характерные интонации.
Не веря своим ушам, он вновь обернулся в Елене и увидел, что та сама смотрит на него удивленными широко распахнутыми зелеными глазами.
Дабл Ви повернулся к Корчаку.
— Что скажете, Ян?
—Такэда прав, — коротко ответил Корчак.
— Во время прошлой встречи, — добавила Глинская, — мы говорили о том, что у нас под боком нет никакой «Римской империи». Похоже мы ошибались.
— Ну, нет, — замахал руками Такэда, — какая еще «Римская империя», Елена! Вы еще «цивилизация» скажите. Нет там ни империи, ни цивилизации, это же очевидно. Как давно они существуют? Всего-то ничего. Несколько лет, десятилетий, максимум!
— Откуда нам знать. Мы не показывались на этих территориях очень давно, совсем не контролировали их, забросили, — возразила Глинская, — последняя военная экспедиция в Африку была триста лет назад, она нашла только одно совершенно дикое племя в шестьдесят человек, и всё. Племя отправили в лагерь Куала-Лумпур и на этом экспедиции закончились.
— Они сопротивлялись? — спросил Такэда
— Кто сопротивлялся?
— Племя оказало сопротивление, когда его отправляли в Куала-Лумпур?
— Какое это имеет значение? Но вообще-то да! Сопротивлялись! И еще как! На каждого захваченного туземца пришлось по три погибших солдата, несмотря на то, что оружие у дикарей было самое примитивное.
— Вот! — удовлетворенно сказал Такэда.
— Что вы хотели сказать этим «вот»? — недоуменно заметил Дабл Ви. — Какая разница, как давно они существуют. Тут важен не срок, а динамика. Наша экономика с каждым годом падает, а вот у них, как я полагаю, растет! Поэтому наша задача — не дать им подняться. Чем раньше мы их уничтожим, тем больше будет шансов, что мы сможем сделать это малой кровью.
— Своим «вот», Владимир Владимирович, я хотел сказать, что если уж племя дикарей так отчаянно сопротивлялось, что нанесло нашим войскам огромные потери, то уж эти то, точно будут отбиваться по всем правилам военной науки. И оружие у них будет не примитивное!
— Оружие? Что скажете, Корчак? У вас есть такие данные? Они могут производить оружие?
— Они его производят, — ответил Ян, — вы сами без труда поймете, изучив все эти «левые» детали, что многие из них — военного назначения.
— А скажите, Елена, — вдруг спросил Такэда, — как давно армия Земли вела реальные боевые действия?
— Даже не знаю, — пожала плечами Глинская, — если под «боевыми действиями» понимать карательные экспедиции, то очень давно, столетия назад. Если же участие в настоящих войнах, то никогда. Армия Земли была учреждена уже после победы в великой гибридной войне, а потом войн не было.
— Вот! — снова с удовлетворением констатировал Такэда. — Единственные наши военные части, которые хотя бы изредка стреляют из винтовок, — это лагерная стража. А коррупционеры, вот они, готов поспорить, серьезно готовились к войне с нами все это время.
— Вы хотите сказать, что они сильнее нас в военном отношении? — тихо спросил Дабл Ви.
— Не знаю, Владимир Владимирович. Видимо, все же нет! Иначе они давно бы захватили наши лагеря и установили везде свою власть. Они люди такие — не церемонятся. Они просто делают, что им нужно и всё!
— Откуда вы знаете?
Такэда задумался.
— Вообще-то это под грифом «совершенно секретно», но по сравнению с тем, что мы тут сейчас обсуждаем, это не секрет, а детские шалости. Я думаю, могу вам сказать. Мы, ревизорское сообщество, уже давно знаем об этой организации коррупционеров. Они начали перехватывать нашу секретную переписку десять лет назад. Нагло, бесцеремонно начали отстреливать наших фельдъегерей. И это, собственно — показатель. Нет совершенно никакой необходимости убивать несчастного безвинного курьера, только для того чтобы отнять у него почту. А они убивают, всегда!
— Вы знали про них и ничего не предпринимали? — ахнул Дабл Ви.
— Ну почему же не предпринимали? — пожал плечами Такэда. — Как вы думаете, Владимир Владимирович, почему вам удалось с такой невероятной легкостью развернуть сеть этих исследовательских центров, несмотря на то, что почти все правительство выступало против?
Дабл Ви откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.
— Так это были вы? — прошептал он, — Это вы прислали мне то самое письмо! Это вы убрали накануне голосования Ротшильда и Ионеску!
— Не будем об этом, — мягко сказал Такэда, — дела давние, все уже забылось, зачем воскрешать. Давайте лучше думать, что нам делать сейчас. Этим своим «Вот!» я просто хотел дать вам понять, что силовой вариант решения проблемы здесь вряд ли приемлем. Это будет война на износ, которая сметет и их и нас.
— Не будет, — резко сказал Дабл Ви, — когда-то Великому Вождю удалось победить страны, которые намного превосходили его и экономически, и в военном отношении! Они производят оружие? Прекрасно! Но это оружие вряд ли поможет им против гибридной войны!
— Гибридная война? Вы имеете ввиду экономические меры? — спросил Такэда, — ну что ж, возможно, мы найдем способ вносить скрытые дефекты в те детали, что делаем для них, наверняка им нужны какие-то полезные ископаемые, которые есть только у нас.
И снова Ян встретился с Глинской взглядом. Такэда просто дословно повторил слова Тагора на их последней встрече.
Три точных цитаты за вечер, это никак не могло быть совпадением.
— Нет-нет, не только экономически, — ответил Дабл Ви Такэде, — это, конечно тоже, но не только.
Он повернулся к Корчаку.
— Мне нужно, чтобы вы вычислили все кротовые норы, через которые их мир взаимодействует с нашим. Я не спрашиваю вас, возможно ли это, я просто приказываю вам сделать это!
— Это — возможно! — ответил Корчак, — сам характер происходящего показывает, что их люди внедрены на всех уровнях в земную систему управления. Невозможно отследить куда исчезла деталь со склада, но всегда можно выяснить, какой чиновник оформлял заказ этой детали, и пройдя по всей цепочке, найти то самое звено, через которое идет взаимодействие. Кроме того, мы и вправду можем вносить скрытые дефекты в их детали, отсечь их от необходимого сырья. Это чисто техническая задача, но мне необходимо…
— Берите любые ресурсы… — превал его Дабл Ви, и вдруг осекся. — Хотя нет, для начала нам надо прояснить одно недоразумение. — Мне нечасто приходится признавать свои ошибки, но сейчас я сделаю это. Я признаю, что рассылка о ваших полномочиях, которую я сделал сотрудникам Центра, была глупостью. Я сделал это, не подумав о последствиях. Я был неправ, а вы с вашим публичным демаршем поступили правильно. На этом — всё!
Он подошел к столу, вытащил из ящика коробочку и открыл ее. Там лежала тускло блестящая серебристая пластинка на цепочке.
— Это Басма́, Корчак, она дает вам особые полномочия и отныне все в лагере обязаны выполнять ваши приказы, как если бы они исходили от меня самого. Но никто об этих полномочиях не будет знать, пока вы не покажете эту пластинку. А кому ее показать, вы будете решать сами. Таким образом вы не испортите отношений с вашими друзьями.
Он возбужденно прошелся по комнате.
— Война, так война! Но мы обойдемся без крови! Они даже не заметят, как проиграют!
Когда Елена с Корчаком вышли за дверь, она крепко схватила его за руку, развернула к себе лицом и прижала палец к губам. А потом ткнула его пальцем в грудь, туда где висела Басма Такэды и громко отчетливо сказала:
— Я слышала, что в здешней управленческой столовой подают чудесный кофе. Почему бы нам не зайти туда, Ян?
— Туда вход только по пропускам, для работников управления, — ответил Ян.
— Вот и проверим, как работает Басма́, что дал вам Дабл Ви, — громко сказала Елена.
Стражник на входе преградил было им путь, но увидев Басму́ вытянулся по струнке и отдал честь. Елена выбрала столик под самым динамиком, из которого лилась бодрая музыка. Они заказали по чашечке кофе.
Елена жестами попросила Яна расстегнуть воротник и снять Басму́ Такэды. Потом она проделала странные манипуляции. Она завернула обе Басмы́ в несколько слоев салфеток и начала постукивать этим пакетом по поверхности стола.
— Вы что, — удивился Ян.
— Зато им там теперь ничего не слышно, — улыбнулась Елена, — вам не пришло в голову, что в этих штучках могут быть запрятаны микрофоны? Ведь стоило вам только получить от Такэды Басму́ в подарок, как он тут же стал дословно цитировать наши разговоры.
— Да, мне такая мысль сразу пришла в голову, по здравому размышлению — вряд ли. Это было бы сверхглупо с его стороны сначала всучить Басму́ с тайным микрофоном, а потом, при первой же встрече продемонстрировать, что ему известны наши разговоры.
— Но откуда-то он про них знает?
— Мы называем себя гениями, Елена, но в бытовом плане мы глупы и наивны. Было бы крайне глупо рассчитывать, что при строительстве центра его стены не нашпигуют подслушивающей аппаратурой.
— Значит, — побледнела Елена, — они с самого начала знали все про наш заговор?
— Такэда, — очевидно да, знает. А вот Дабл Ви — вряд ли. Если бы у него был доступ к подслушивающей аппаратуре, ему не было бы нужды рисковать, держать своих агентов и осведомителей среди нас. А они у нас есть, вы сами недавно в этом убедились.
— Но Такэда…
— За все время, пока я тут, в центре, все жесты со стороны Такэды были дружественными. Это конечно не говорит автоматически, о том, что он — друг. Но, ведь то, что он сегодня дал нам понять, что знает о наших разговорах — это ведь тоже посыл от друга, а не врага.
— Нам надо будет обсудить это со всеми, там, в центре, — сказала Елена.
— Но уже так, чтобы нас никто не подслушал, — улыбнулся Ян.
Они поднялись на Крышу и сели в свободный коптер. Погода была прекрасная. Солнце заливало ослепительным светом заснеженную тайгу с редкими зданиями, вкрапленными среди деревьев. Основной Лагерь раскинулся у самого горизонта и не нарушал своим индустриальным видом природного великолепия.
Вдруг Корчак вскрикнул от боли. Глинская сильно ухватила его за запястье вонзив ногти в кожу.
— Ян, вон там слева, в отдалении, бетонная полоса! Вы знаете, что это такое?
— Да, я видел на плане лагеря, — это строительство испытательного трека для спецавтомобилей.
— Это не трек, Ян, — это взлетно-посадочная полоса, для тех самых Сэйбров.
Он в изумлении посмотрел на нее.
— Это только наши коптеры могут взлетать откуда угодно, хоть с крыши, хоть с поляны, Ян. А военным реактивным самолетам требуется специальная бетонная полоса для взлета и посадки. У нас таких самолетов нет. Это — для Сэйбров!
