Кажется, я нашел ответ на очень важный вопрос мироздания. Меня, вообще, очень радует, когда удается найти очень простой ответ на какой-нибудь очень сложный ответ.

Меня это вопрос занимал давно.

Почему в России, на всем протяжении ее истории, количество «ваты» всегда зашкаливало, в то время, как в других странах, хотя она и присуствует, но крайне редко выходит на историческую арену и диктует свои условия.

Конечно, воспитание играет роль, и отрицательная селекция (которая в России всегда присутствует) тоже играет роль, но дело не только в них. Вот сейчас, когда я пишу эти сроки, «вата» в России, как говорят, составляет 87% населения. Но так ведь было не всегда. Еще на памяти этого поколения, многие из тех, кто вопит сейчас «Крымнаш» или «Путиннашевсё», выходили в 91-м к белому дому, чтобы защитить себя и страну от той самой ваты, в которую сами превратились сейчас.

Должен же быть какой-то источник этого вируса, который перезаразил всех остальных. Должна быть какая-то прослойка людей, в которых этот ватный менталитет заложен от рождения, на уровне генетики, как цвет волос или разрез глаз.

Причем здравый смысл подсказывает, что процент таких вот «нативных ватников», он должен быть примерно одинаков в каждой стране и в каждом обществе. Так почему же в России они всегда у руля, а в тех же Штатах, например, нет?

Вчера я это понял. Но начну издалека.

Короче, вчера я посмотрел по каком-то кулинарному тарелочному каналу весьма занимательный сюжет.

Вот есть такой знаменитый английский повар, Джейми Оливер, который ведет телепрограммы, ездит по миру, обучая людей искусству простой, но высокой кулинарии, и между прочим, сражается, даже героически сражается против «вредной еды».

Оговорюсь сразу, это важно для дальнейшего понимания нашей истории, что словами «вредная еда», он называет не жирные колбаски со шпигом и не сочащийся маслом узбекский плов, а тот фастфуд, что делают на фабриках концерна Трикатель из отходов животноводства и отвалов химических производств.

Джейми Оливер ездит по странам, читает лекции, а иногда и наглядно показывает, чем отличается нормальная еда от «вредной» и чем последняя может обернуться для здоровья человека.

И вот он, поворошив статистику американского минздрава, узнает, что самый высокий процент ожирения среди населения США — в некоем американском городке с названием что-то вроде «жопомордоворотинск» в переводе на русский. И потрясающее (а может и ожидаемое) совпадение — в этом же самом городке — самая низкая в США продолжительность жизни.

Сделав логическое умозаключение, что дело очевидно в особенностях питания в этом американском городке, Джейми Оливер едет в американскую провинцию, чтобы научить жителей городка питаться правильно.

Жители городка, узнав, что знаменитый Джейми Оливер едет их поучить, грудью встают на защиту своей национальной независимости. Местная пресса напоминает жителям, что именно Американцы победили Англичан в борьбе за независимость, и поэтому теперь англичане должны учиться у них, а не наоборот. Передачи местного канала почти слово в слово воспроизводят передачи Раша Тудей, с тем только отличием, что вместо слова «Донбас» звучит «Имперская Британия», а вместо «бандеровцы» — «Джейми Оливер».

Жители городка близки к тому, чтобы выйти на улицы с лозунгами «Бостонское чаепитие — можем повторить!», но не выходят лишь потому, что нет зрителей — федеральные телерепортеры ржут в голос и отказываются снимать это действие.

Возглавляет городское национальное сопротивление — повариха местной школы, потому что «приезд этого англичанина может вызвать перемены в нашей жизни, а в жизни нет ничего лучше стабильности и вреднее перемен».

И вот Джейми Оливер приезжает. Конечно все хотят его убить, но не могут, потому что вот теперь их уже снимают сразу и американское и английские телевидение. Поэтому жители надевают вежливые улыбки и развертывают партизанскую борьбу.

Джейми идет в школу города и обнаруживает, что действительность превзошла его самые худшие ожидания. Сегодня в меню — картофельное пюре и яичница-болтунья. Семь школьных поварих готовят эти продукты. Картофельное пюре делают, разводя в воде какой-то порошок, а яичницу болтунью, подогревая какую-то спермообразную субстанцию из фабричных упаковок, смахивающих на мусорные пластиковые мешки.

Экспресс-анализ показывает, что картофеля в картофельном пюре нет, и состоит оно в основном из кукурузного клейстера с соответствующими вкусовыми добавками, но зато в нем — оптимальное соотношение белков, жиров и углеводов в точно отмеренных пропорциях в строгом соответствии с инструкциями по школьному питанию.

Что касается «яичницы-болтуньи», то точный ее состав не определим, но зато в ней очень много витаминов и вкусовых добавок и поэтому «дети ее очень любят».

— Почему бы вам самим не сделать картофельное пюре из картофеля? — спрашивает наивный Джейми Оливер.

— Это что, вы хотите, чтобы мы тут по-настоящему готовили на 450 человек? — всплескивает руками главная повариха под одобрительный смешок остальных.

Под телекамерами городское начальство скрепя сердце дает согласие, чтобы Джейми Оливер готовил в местной школе для детей настоящую еду, но ставит жесткие условия — готовить только по официально утвержденным рецептам, и чтобы эта ваша «настоящая еда» вводила в детские организмы не стихийное, а только официально утверждённое соотношение белков, жиров и витаминов.

Это условие непросто выполнить, но Джейми Оливер — справляется. Он готовит школьникам курицу с тайским рисом, но на подаче его ждет сюрприз. Пришедший снимать пробу директор школы торжествующе забраковывает обед, потому что «согласно инструкции в обед должны входить два кусочка хлеба, а в ваш обед двух кусочков хлеба не входит!»

Джейми собирает родителей детей и наглядно с цифрами статистики в руках, с медицинскими документами доказывает, что подобное питание в детском возрасте подрывает здоровье детей и сократит жизнь каждого из них лет на десять пятнадцать. Родители начинают проникаться этими словами и беспокоиться.

Но тут поднимается вездесущая школьная повариха и объясняет, что если сделать, как требует англичанин, то всему коллективу школьной кухни придется надорваться, по-настоящему готовя на 450 человек.

И всё! Симпатии толпы мгновенно перекидываются на повариху. Потому, что «этот британец» — чужак. Потому что последствия, которыми он грозит — отдаленные, их руками не пощупаешь, то ли они будут, то ли нет, а детишки вон бегают себе, и никто от острого панкреатита и сахарного диабета еще не помер. А повариха своя, ее все знают, и она дело говорит, ведь инициативы этого чужака испортят жизнь хорошим людям, «своим» людям, которым придется вкалывать непонятно во имя чего.

Да и по местному радио недавно объясняли, что визит Джейми Оливера, это попытка Британии вновь поработить Америку, которая встала с колен…

Если отключить звук и смотреть только на эти лица, на эту мимику, на их ужимки — у вас возникнет полная иллюзия, что ты присутствуешь на митинге рабочих какого-нибудь российского завода, осуждающих агрессию укрофашистов на дамбасе. Да, впрочем, эта иллюзия возникает не только у вас. Периодически в кадре мелькают физиономии американских продюсеров, журналистов и федеральных чиновников, сопровождающих Джейми в его анабасисе. Физиономии эти вытянуты от крайнего изумления: «Как! У нас! В Америке! Могло образоваться и расцвести вот такое вот безумие!»

Не изумляйтесь, братцы мои, а радуйтесь! Именно в этом и состоит ваше спасение. Я понял, причину, по которой ватное безумие никогда не охватит вашу великую страну!

Когда в обществе существует реальная свобода. Свобода самовыражения, свобода перемещение, свобода строить свою жизнь, так как решил ты сам, а не как решило за тебя государство, когда в том никому нет никаких препятствий, то подобное начинает тянуться в подобному и самоорганизовываться.

Все прогрессивное, разумное, доброе и вечное притягиваясь друг к другу, образует кремниевые долины и массачусетские технологические институты.

А вата, притягиваясь друг к другу, стягивается в компактные места ватного проживания: всякие Брайтон-бичи и вот такие вот «жопомордоворотински». И там в обществе себе подобных они принимают милые их сердцу ватные правила жизни и ватные локальные законы, стараясь, как можно тщательнее отгородиться от внешней жизни с ее здравым смыслом, чтобы не мешал. Они, с максимальной любовью и безумием обустраивают себе максимально комфортные (с ватной точки зрения) условия для жизни и окукливаются там, тщательно охраняя эти зоны ватного комфорта. Не высовываясь наружу из этой свой самоизоляции и, следовательно, никак не влияя на окружающую нормальную жизнь. Потому что для ваты нет ничего страшнее, чем выйти из зоны комфорта и что-то изменить.

Вот потому-то судьбу Америки и решают не подобные Жопомордоворотински, а кремниевые долины и массачусетские технологические, потому что тамошним обитателям, наоборот, есть дело до всего, а пребывание в зоне комфорта жжет им каленым железом одно место.