Ни кола, ни двора, ни друзей, ни родни. 
Мы с тобою в России остались одни. 
Гнутся крыши от веса сосулечных льдин. 
Мы остались с тобою один на один. 

(с) 2014 Орлуша

Если бы я не уехал в 2012 из России на Кипр, то возможно я бы сейчас искренне возмущался высылкой российских дипломатов по всему миру, восхищался бы «российскими орлами» в Сирии, ненавидел бы «украинских карателей» и боготворил «героев ДНР».

Не верите? Слишком хорошо меня знаете, чтобы поверить в такое? О, я и сам бы не поверил в возможность такого сценария, если бы не видел, во что превратились мои друзья, оставшиеся в России.

Когда я уезжал, они ничем не отличались от меня. Ни по взглядам, ни по жизненной позиции, ни по отношению в российским реалиям. Даже если мы и не были полными единомышленниками, то все равно, все мы стояли по одну сторону баррикады, и это была вовсе не та сторона, где было принято пресмыкаться перед вождями, восхищаться духовностью русской нации и противопоставлять себя всему миру.

И вот сейчас, глядя во что превратились те, кто остался в России, я живо вспоминаю слова Антона Павловича Чехова о том, что если свежий огурец бросить в бочку с солеными огурцами, то как бы он не сопротивлялся, все равно просолится.

Единственный способ остаться свежим – это не попадать в бочку. Я и не попал, лишь потому, что уехал из этой бочки-страны. А они — остались.

Эта статься посвящена памяти хороших людей, которые покинули нас навсегда. Я пишу о них в прошедшем времени. Тех людей больше нет. Остались лишь их телесные оболочки, которые ныне наполнены другим содержимым. Под их внешностью и именами живут ныне совсем другие люди.

Виктор Галенко.

Виктора все любили. Директор «Новотеки» Зам. гендиректора Финама, зам. гендиректора федерации авиаспорта… Человек, сделавший столь удачную карьеру, которую сделал Виктор, всегда обрастает, если не врагами, то недоброжелателями. А у Виктора их не было. Виктора невозможно было ненавидеть. Ну не за что просто. Он всегда был потрясающе искренен.

И хотя он постоянно создавал всем проблемы своим невероятным раздлобайством, это вызывало лишь досаду, но не ненависть и не неприязнь. Ему всё прощали.

Просто потому, что у Виктора был невероятно редкое для нынешних времен качество. В нем вообще не было никакой ни злобы, ни подлости, и он был готов искренне дружить абсолютно со всеми. И дружил.

Он имел огромные связи на всех уровнях власти и во всех сферах общественной жизни, от политиков и финансистов до авиаторов и военных. Если возникала проблема, достаточно было просто позвонить Вите и он связывал с нужным человеком, будь то замминистра или генерал. Витя никогда не отказывал.

Виктор был настоящим демократом, с неприязнью относился к великому вождю, ненавидел обман и боролся за честные выборы.

Вот, почитайте его статью, которую он написал в 2010 году. Великий вождь тогда был председателем Единой России. Насладитесь, как Витя разделал в пух и прах эту самую Единую Россию, и первым поймал ее на применении тех самых ботов, которые ныне уже ни для кого не секрет. Это 2010 год.

А на фото — 2016 год. Подполковник армии ДНР Виктор Галенко возглавляет отряд по испытанию боевых российских дронов. Потом эти дроны применялись в Сирии. Но технологии из применения были впервые отработаны там, на киборгах, в донецком аэропорту. И сделал это наш друг Витя Галенко.

Герман Клименко

Герман Клименко, культовая фигура российского интернета. Люди, те кто стоял у истоков интернета, искали инвесторов, стремились подороже продаться... Кривенков продал Мэйл.Ру… Крюков продал Рамблер… И только Клименко не продавался. Инвестиции привлекал, но не продавался, оставаясь самим собой.

Единственный по-настоящему независимый счетчик посещаемости liveinternet… единственная по-настоящему независимая блогоплатформа… единственный свободный фотохостинг…

В то время, когда все вокруг продавалось, а инвесторы, купив тот или иной любимый всем сервис первым делом выхолащивали его, Герман Клименко оставался независимым и настоящим, неподдельным.

Стиснув зубы под напором конкурентов, он хрипел от натуги, но работал как вол и выходил победителем. За что снискал неподдельное уважение интернет сообщества и стал предметом восхищения и символом независимости…

Он никогда никому не отказывал в помощи, и многие нынешние профессионалы Рунета могли бы со спокойной совестью назвать его своим учителем.

Герман был прост, доступен и искреннен. Друзья называли его «Гера». Просто Гера… Скажешь: «Заезжал вчера к Гере», и всем понятно о ком идет речь.

Если вы еще не поняли, то речь идет о том чиновнике, «советнике президента» с бегающими от лукавства глазками и скошенной от презрения к смердам физиономией, который намедни отрапортовал своему пахану о готовность отключить Россию от интернета.

Уехав, я уже издалека, в режиме реального времени наблюдал за этой удивительной метаморфозой, когда без стадии куколки, один человек, которого ты знал, превращается совсем в другого человека прямо у тебя на глазах. Я боролся со стремлением забанить его в фейсбуке, не в силах поверить в происходящее.

А он забанил меня первым.

Алексей Ходорыч

Ну кто же не знал Лёху Ходорыча. Блестящего журналиста и тусовщика в вечным банжо за спиной. Он всегда был душой общества. Везде, где появлялся Лёха, появлялась жизнь, даже если ее до того там не было.

Бесчисленные затеи и шалости, автором которых он был, обросли легендарными подробностями и передаются ныне из уст в уста как предания.

Самые дикие авантюры, в которые он ввязывался, переставали быть авантюрами, стоило ему появится, и превращались в удачные респектабельные проекты.

Он был настоящим профессионалом и моим бессменным редактором. Это был единственный человек в Издательском доме «Коммерсант», кому я не боялся доверить свои тексты.

Помимо прочего, он ведь еще был и моим единомышленником, и в том, что в послесоветскую Россию пришли рыночные отношения, была немалая заслуга Ходорыча. Имея в руках такой инструмент, как «Коммерсант-деньги», он изрядно помог еще слабой послесоветской российской демократии встать на ноги.

Сейчас Леха Ходорыч брошен партией и правительством на весьма ответственный участок, ему доверили какой-то полугосударственный детский журнал и поручили калечить детские души. Последний раз я его застал, когда он рассказывал детишкам о зверствах бандеровских нацистов.

Онотоле

Вы не поверите, но я возможно единственный человек в мире, который видел Анатолия Васермана без бороды. Не живьем, правда, а на фотке в его советском еще паспорте. Мы с ним больше года просидели за соседними столами в редакции «Компьютеры» и выпили не один ящик пива на редколлегиях. Общительный, доброжелательный, прогрессивный интеллектуал-энциклопедист.

Он был странноватый, но кто в те годы не был странным в «Компьютере». Это был тот еще зоопарк, состоящий из таких ярких личностей, что всклокоченная васермановская борода и бездонная жилетка выглядели на общем фоне чем-то уж совсем заурядным.

Вассермана уважали за огромный объем бессистемных знаний и четкую еврейскую рассудительность.

И немного побаивались его радикализма, который выражался в гипертрофированной любви к демократии и ненависти к тоталитаризму и совку.

Уровень либеральности Васермана был такой, что самый радикальный российский либерал Анатолий Левенчук обходил его стороной, чтобы не померкнуть на его фоне.

Тот Анатолий Васерман, которого я знал, покинул этот мир раньше всех прочих моих знакомых. Уже в середине двухтысячных я, нечаянно встретив его телесную оболочку на какой-то тусовке, вдруг понял, что в этой оболочке сидит теперь совсем другой человек.

Александр Петроченков

Человек, который всегда был чужим в журналистской среде и который всегда был безмерно уважаем ею.

Чужим, потому что и повадками и уровнем образования и каким-то внутренним аристократизмом настолько отличался от обычного журналистского фона, что язык не поворачивался назвать его словом «журналист».

Уважаем, потому что был высоким профессионалом и вытворял с журналами, которыми он рулил, такие трюки, о возможности которых прочие главреды даже не догадывались.

Главред разных журналов, автор множества научных статей и книг, Александр Петроченков обладал способностью трезво, без эмоциональных помех воспринимать и оценивать окружающую действительность. У него, как и у меня была редкая способность предвидеть наступающие события еще задолго до того, как они станут заметны все прочим.

Однажды, в 2000-м году он вдруг внезапно выдернул меня на какое-то телевизионное ток-шоу, где еще не отстраненный от эфира Евгений Киселев пытался получить от публики ответ на вопрос: «Наш новый президент Путин, это плохо или хорошо?»

Ни для меня, ни для Петроченкова так вопрос вообще не стоял. И он, и я, в тот момент уже четко знали, что это ни плохо и ни хорошо — это катастрофа.

На обратной дороге, Петроченков, говоря о Путине, употребил эпитет «этот страшный человек».

Неделю назад я прочел, что теперь Александр Петроченко думает об этом страшном человеке.